Новости культуры. Пермь

Что могут делать на полке рядового читателя книги доктора экономических наук, математика и двух профессоров филологии? Ответ прост: радовать читательскую душу! Всех вышеперечисленных объединяет одно: математик Чарльз Лютвидж Доджсон (всем известный как Льюис Кэрролл), филологи Джеймс Рональд Руэл Толкин и Клайв Стейплз Льюис (последний, правда, в академической среде считался скорее теологом) обогатили мир не только – и не столько – сухими учёными трактатами. Они писали и другие книги… нет, даже не так: Книги! С большой буквы нужно именовать произведения, не только вошедшие в золотой фонд мировой литературы, но и, по мнению многих, серьёзно изменившие ход развития всей европейской культуры. Что же касается доктора технических наук, то его вклад пока, конечно, поскромнее, но и этот вклад уже отмечен по достоинству. И не «его», а «её» вклад: наш доктор наук – пермская писательница-фантастка Елена Долгова.

Женское слово, женское дело
Представительниц этого жанра немного. Но у нас есть настоящие писательницы. К сегодняшнему дню книг у профессора Долговой вышло пять, практически по одной в год, минус перерыв на докторскую диссертацию. Два романа в жанре «фэнтези» и ещё три – научная фантастика («сайенс фикшн»). Возможно, какой-нибудь привередливый читатель скажет: «Женское фэнтези – розовые слюни». И окажется не прав по многим причинам.
«Как поклонник боевых искусств может не посетить знаменитый монастырь Шаолинь? – вопрошает Елена, обладатель красного пояса по тхэквондо. – Это просто немыслимо!» Она всё ещё полна впечатлений от туристической поездки в Китай. Однако наш разговор плавно переходит в обсуждение литературы и писательского творчества.
– «Сфера Маальфаса» – это твой первый роман. Почему именно фэнтези?
– На самом деле выбор у писателей-фантастов небольшой: налево пойдёшь – в фэнтези попадёшь, направо пойдёшь – в сайенс фикшн попадёшь. Сейчас пишут, что сайенс фикшн – тоже фэнтези в какой-то степени. А мне хотелось написать сказку, поэтому написала «Сферу Маальфаса».
– В Перми немало писательниц-фантасток – Наталья Володина, Наталья Сова. А есть ли какая-то конкуренция между ними?
– Я к писателям лояльна. Авторам могут портить жизнь зловредные издатели, которые гонорары не платят. А сами писатели должны друг к другу доброжелательны быть. Бывает, что они ругаются, как-то конкурируют, но я считаю, это от лукавого. Я категорически не одобряю межписательских разборок. С творчеством Володиной я не очень знакома, а Сова – человек способный, как мне кажется.
– А как ты относишься к разделению фантастики на женскую и мужскую?
– Нет на самом деле такого разделения. Есть разделение на плохую и хорошую.
– Но ведь говорят, что у женщин-писательниц большая склонность к психологизму, описаниям, а у мужчин – к действию…
– На самом деле это не так. Например, я при желании могу сымитировать «мужской роман». Для человека, который владеет техникой писательства, это труда не составляет. У автора пола нет. Бывает литература какой-то направленности на пол, например женский роман. Но мужчины тоже могут писать женские романы. Если человек нормально пишет, он может что угодно писать – женский роман, мужской роман, нейтральную литературу. Потому что хорошая литература пишется не про себя, а про людей. Если все герои списаны с автора… Можно и так: ученическая литература называется.
А если смотреть по аудитории, то про свои романы я не могу сказать, что меня только женщины читают. Читателей и читательниц примерно одинаковое количество.
– Как ты думаешь, почему часто говорят, что фэнтези – женский жанр?
– Потому что большинство женщин – гуманитарии. Я сама работаю в технической среде и вижу, что женщин здесь гораздо меньше, чем мужчин. А для написания фэнтези каких-то особых знаний не нужно. Даже если ты опишешь какой-то меч неправильно, современный читатель этого не заметит. А в научной фантастике часто требуется хоть какое-то знание технических наук, хотя бы на уровне отсутствия грубых ляпов.
Есть, конечно, классические женские романы о страданиях от несчастной любви. Я отношусь к этим произведениям уважительно, они в своё время выполнили свою функцию – подняли женские темы, создали особый стиль, язык. Но сегодня они, мягко говоря, неактуальны.
Сейчас чисто женские страдания не имеют такой широкой аудитории, как раньше. Несчастная любовь, разбитое сердце – всё это испытывают и современные мужчины. Поэтому и аудитория чисто женских романов сегодня мала, а их место заняли сериалы. У меня не было такого личного опыта, который я стала бы описывать в подобных историях. Да и тема эта меня мало интересует, кажется слишком простой. У меня более сложные интересы, совсем другие.
– Ты рассчитываешь на какую-то определённую читательскую аудиторию?
– На самом деле, когда пишешь, про аудиторию думать даже вредно. Я просто описываю то, что мне интересно. Я совершенно не представляю, для какого читателя пишу.
Я вижу только тех читателей, которые присутствуют в сети. А это особая аудитория. А каков мой настоящий читатель, который не сидит в Интернете, я не знаю. Одна знакомая читала своему сыну-школьнику один из моих романов, ему понравилось. Хотя я до сих пор гадаю, что из этого романа можно было читать школьнику…
Лирика физика
– У тебя сейчас красный пояс по тхэквондо… Наверное, многим женщинам сложно писать экшн, не имея «боевого опыта»?
– В общем, да. И не только женщинам. Для написания боевика необходимо минимальное знание физического взаимодействия тел, скажем так. Да и просто знание физики. Как-то раз молодой человек учился писать рассказы под моим руководством. Помню, у него стрела попала главному герою в живот и вышла из ягодицы. После извлечения стрелы, герой, естественно, вскочил и бодро продолжил сражаться. Мы долго доказывали, что так быть не может – стрела как минимум застрянет в тазовой кости. Ну и вскочить после такого ранения довольно сложно. Есть в Интернете такой полезный для начинающих писателей сайт врача-ортопеда, который объясняет, что после огнестрельного ранения в руку или ногу, если задета кость, человек встанет с постели только через полгода, но никак не через неделю, как иной раз описывается в литературе.
– Как ты начала писать фантастику?
– Был такой период перестроечный, когда денег не было, делать было нечего. И я целыми днями читала. Прочитала тогда очень много. А потом постепенно начали издавать всё подряд. Я подумала: «А ведь и я могу не хуже». И написала роман. Видимо, прошёл какой-то период накопления, когда всё собранное уже выплёскивается наружу…
– Совсем недавно ты получила премию «Человек года» в номинации «Феномен»… Насколько для тебя эта премия значима?
– Мне, конечно, приятно. Если дали, значит, всё-таки было за что: решили, раз я всем сразу занимаюсь – преподаю теорию искусственного интеллекта, пишу художественную литературу, увлекаюсь единоборствами… Мне-то не пришлось прилагать к этому никаких усилий – кто-то там выдвинул, потом вручили приз, поздравили… Конечно, приятно. Но если бы не дали, я бы не обиделась.
– Ты не честолюбива? Может быть, есть какие-то премии, которые ты мечтаешь получить?
– Пожалуй, если бы мне дали Букера, я бы очень обрадовалась! (смеётся) А вообще нет. Если что-то дадут – хорошо, не дадут – тоже неплохо. К тому же сегодня есть мнение, что на конвентах (сборах любителей фантастики) дают призы в основном одним и тем же авторам.
– И в союз писателей России как-то очень легко получилось попасть…
– Да, туда меня рекомендовали. Я человек не скандальный и не конфликтный, и у меня ни с кем нет трений. Поэтому и возражений особых не было ни у кого.
– Как-то просто всё получается: захотела – написала, захотела – издала…
– На самом деле издательство – это коммерческая структура. Оно будет издавать то, что будет продаваться, на что будет большой спрос. Конечно, можно было писать и мейнстрим… Или сюрреалистический роман, но это сейчас вообще никому не нужно и продаваться не будет.
– Неужели всё так прагматично?
– Нет, если мне захочется написать что-то не входящее в серии издательства, я это напишу, а там будь что будет. Но если это совсем никого не интересует, я же не буду заниматься такими самоубийственными вещами. И даже меня не интересует – зачем мне это надо?
Сейчас можно сказать, что я издала роман о судьбе человека, замаскировав его под какой-нибудь экшн. Это на самом деле так – но это произведение действительно будут читать.
– А твоя научная деятельность оказывает какое-то влияние на твои книги?
– О, да. Последние изданные романы в какой-то мере посвящены теме искусственного интеллекта. Что интересно, теперь и мои романы оказывают влияние на будущее. В романе «Генератор участи» описана система тестов, которой руководит искусственный интеллект. Так вот, эта идея очень понравилась создателям тестов, которые мы сейчас проводим в политехе. Только тем «умным» искусственным интеллектом, который описан у меня в романе, там пока и не пахнет! На сегодня наша наука весьма далека от создания настоящего искусственного интеллекта.
– Сегодня для тебя литература – это хобби или нечто более жизненно важное?
– Если считать, что хобби – это то, на чём нельзя заработать деньги, то, занимаясь информационными технологиями, я могла бы и не писать. Но я пишу, мне это нравится. Значит, наверное, это нечто большее.
Общеизвестно, что многие великие научные открытия делались «на стыке» – различных научных дисциплин, школ и подходов, на стыке культур и на стыке времён. У Елены Долговой, столь успешно совмещающей, казалось бы, несовместимое, есть шансы поразить мир как минимум в одной из выбранных ею областей. Нет, конечно, искусственный интеллект и тхэквондо – дело хорошее и интересное, но как читательница… ну, вы меня поняли?

Мария Лукашина.