ИНТЕРЕСНОЕ

• усыпление и кремация собаки с вывозом

  ритуалзоо.москва

ПАРТНЕРЫ

Новости культуры. Пермь

Прошедший четверг в Органном зале Пермской краевой филармонии выдался не рядовым. После концерта лауреата международного конкурса Андрея Бардина, был взят короткий перерыв перед стартом нового филармонического сезона. И кому как не Его Величеству Органу суждено было властвовать в этот заключительный вечер. Неудивительно, что гостем Органного зала стал красноярский музыкант: филармония словно подчеркнула свой принцип – открывать пермской публике новые яркие имена музыкального Олимпа.

В программе концерта значились «Диалог из «Третьей органной книги» Луи Маршана, «Адажио соль минор» Томмазо Альбинони, «Фантазия соль мажор» Иоганна Себастьяна Баха, «Готическая сюита» Леона Боэльмана и другие шедевры органной музыки, которые, несмотря на сезон отпусков, привлекли в Органный зал массу пермяков и гостей города. Ставка на классику оправдалась: органная музыка Баха – итог трехвекового пути развития органного мастерства – способна заворожить даже самого далекого от академического искусства слушателя. И «зарядить» как на летний отдых, так и на работу.
Жизненный путь Андрея Бардина был предопределен с рождения: его дед – профессор консерватории, отец – баянист, мама – аккордеонистка. Но наш сегодняшний герой, несмотря на свою молодость, сумел не только завоевать симпатии российских меломанов, но и проявить себя как создатель собственного ансамбля и активный пропагандист органной музыки (объездил с концертами не только большинство органных залов страны – от самого западного в Калининграде до самого восточного в Хабаровске, но и села Красноярского края). К тому же оказался интересным и тонким собеседником.

– Вы родом из семьи музыкальной. Насколько свободным выбором для вас была музыка?
– Когда я окончил музыкальную школу и восемь классов, папа даже, предлагал заканчивать обычную десятилетку и выбирать не музыкальную, а более «надежную» специальность, например юриспруденцию. Тогда, в начале 90-х, были очень мрачные и тяжелые времена с непонятными перспективами. Но мне была интересна музыка, и я не пожалел о выборе. Так что о принудительном порядке говорить не могу.
К тому же мне очень повезло с учителями: заслуженным деятелем искусств РФ Еленой Алексеевой, заслуженной артисткой Галиной Козловой, лауреатом международных конкурсов Юрием Крячко… Они сумели «вытащить» из меня самое лучшее.

– Вы не только выступаете сольно, но уже пять лет являетесь руководителем красноярского ансамбля «Ренессанс». Расскажите о нем немного.
– Все начиналось с идеи популяризации старинной музыки, прежде всего барочной, в обновленных версиях. Наша первая программа так и называлась – «Новый взгляд на старину». Затем поняли, что ограничиваться музыкой барокко не стоит. Тем более мы были очень молодыми, нам много всего хотелось. Вот до сих пор и играем все подряд: от старинной музыки до джазовой.
Тут такая штука: если играешь, нужно любить все, что играешь. Иначе пропадает всякий смысл. А барокко – это очень далекая от нас музыка. Для того чтобы эту музыку играть, надо полюбить образ мыслей людей того времени.

– Старинное барокко у вас сочетается с современной подачей: вместе с ансамблем вы давали так называемые ночные, поздние концерты.
– В какой-то момент родилась идея концертов для полуночников, своего рода клубных концертов, на которых люди могли бы не только послушать музыку, но и посмотреть картины современных художников, выпить бокал шампанского. В одном из таких концертов с нами выступала замечательная певица, народная артистка России Татьяна Зорина, солистка новосибирского театра оперы и балета.

– А как оцениваете состояние инструментов в разных городах России?
– Я был почти везде в нашей стране: от Калининграда до Хабаровска. Где-то запомнился очень теплый прием и прекрасные слушатели, а где-то – орган, на котором приходилось играть. Повезло тем городам, где органы были установлены либо в недавнее время, либо в советское, когда ставили инструменты производства ГДР. Ведь в связи с железным занавесом устанавливали либо их, либо чешские. А последние заведомо уступают по качеству. Чешские органы стоят, например, в Омске, Волгограде, Калининграде, у нас в Красноярске. И тут многое зависит от органного мастера. Если он выполняет работу добросовестно – все хорошо, если нет, то недостатки изготовления органа дают о себе знать. Но не могу сказать, что в Красноярске есть какая-то проблема – очень уж хорош наш мастер. Хотя о новом инструменте мы все же мечтаем. Приятно выступать в Перми – очень качественный, «живой» инструмент.

– Ну и вопрос напоследок: пишете ли вы музыку?
– Писал по молодости, а сейчас все как-то нет времени и сил. Да и вообще – я разделяю убеждение Владимира Мартынова о том, что время композиторов закончилось. Все самое достойное уже написано. Единственное, что осталось даже самым талантливым из ныне живущих композиторов, – это, образно выражаясь, подбирать крошки со стола умерших гениев. Надо честно посмотреть правде в глаза и не заниматься откровенным графоманством и бумагомарательством.

Беседовала Анна Пепеляева.