Новости культуры. Пермь

Почти триста лет назад английский купец, шпион и проповедник представил на суд публики свой новый труд – книгу, количество переизданий которой в дальнейшие годы уступит только Библии.

«Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо» Даниэля Дефо, впервые опубликованные в 1719 году, – один из главных романов восемнадцатого века, ставший прежде всего детской классикой.
 В произведениях классиков двадцатого века — Нобелевского лауреата Джозефа М. Кутзее и обладателя премии Гонкуров Мишеля Турнье — знакомая каждому история моряка из Йорка переживает второе рождение, заставляя читателя задаться совсем не детскими вопросами…

Джозеф М. Кутзее
Мистер Фо
Издательство: Амфора, 2004 г.
Твердый переплет, 416 стр.
ISBN 5—94278-465—5
Тираж: 8000 экз.
Обитаемый остров
«Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устья реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж кроме него погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим» – вот полное заглавие романа Дефо, по сравнению с которым лаконичное «Мистер Фо» Кутзее кажется почти насмешкой.
«Мистер Крузо, миссис Бартон и мистер Фо» — такой вариант названия, пожалуй, лучше отвечает изложенной в романе истории.
…Поиски пропавшей дочери приводят англичанку Сьюзэн Бартон на борт португальского торгового судна. Команда бунтует, и Сьюзэн вместе с телом убитого капитана оказывается в утлой лодчонке посреди синего-синего моря. Взявшись за весла, она доплывает до маленького островка, который, кажется, обитаем…
Прибытие дамы не меняет установившейся на острове рутины, и теперь уже трое первобытных колонистов живут в относительной гармонии, пока на горизонте не показывается парус торгового судна.
Спасенные моряками, миссис Бартон и Пятница прибывают в Лондон (Робинзон погибает в пути), где Сьюзэн решает продать свою сенсационную историю известному автору – верный способ заработать на жизнь себе и верному рабу. Так на ее пути оказывается мистер Фо, который готов донести до читателя всю правду о Робинзоне Крузо. Ну, разве что с небольшими изменениями…
Так у давно известной истории оказывается не два, а целых четыре героя, каждый из которых предстает теперь «другим, совсем другим».
Сделав главной героиней женщину, Кутзее в пух и прах разбивает ультрапатриархальную картину мира Дефо: в классическом «Робинзоне» не только не изображены женщины (кроме изредка упоминаемых матери и жены Крузо), герою они не очень-то и нужны – ни разу за двадцать восемь лет вынужденного заточения на тропическом острове он не сетует на отсутствие подруги жизни.
Южноафриканский классик идет в атаку по всем направлениям, и достается прежде всего старику Даниэлю: вынесенное в заглавие «Фо» – не только настоящее имя писателя («Де» он добавил позднее «для форсу»), в английском языке оно синонимично слову «враг», в протестантской религии – понятию «дьявол», а в словаре колонистов – наименованию любого дикаря. Так «мистер Фо» из автора-демиурга превращается в архипротивника, которому и дела нет до правдивой истории Робинзона: главное – настоять на своем.
Историю победы разума и труда над стихией природы Кутзее переворачивает с ног на голову, отрицая сам «завоевательный» пафос литературы «богатых белых людей»: у лишенного языка Пятницы, в мире «Мистера Фо» представляющего культуры всех когда-то колонизированных рас, есть только одно оружие – тишина. Только молчание может служить ответом всем тем, кто так стремится рассказать его историю по-своему. Говорящий на разные голоса автор (сама Сьюзэн – родом из позднего романа Дефо «Роксана, или Счастливая куртизанка») пасует перед таким упорством, ведь молчащий всегда побеждает в споре – его нельзя опровергнуть.

Мишель Турнье
Пятница, или Тихоокеанский лимб
Издательство: Амфора
Твердый переплет, 304 стр.
ISBN 5—8301-0053—3
Тираж: 8000 экз.
Семь пятниц на неделе
Если Дефо излагает всю историю Крузо в заглавии, Турнье предлагает читателю свое прочтение «Робинзонады» на первых же страницах романа: крепкий голландец Ван Дейсел, капитан судна «Виргиния», гадает на картах таро своему молодому гостю. И вот мистеру Крузо выпадают фигуры, таинственным образом проливающие свет на всю его дальнейшую жизнь…
Известный своей тягой к переработке классических сюжетов, Турнье – философ, калибром не уступающий Кутзее, – не просто пересказывает историю Робинзона на новый лад, скорее он дает свою трактовку давно известных событий.
Его Робинзон, гораздо более близкий к классическому герою, чем угрюмый старик из «Мистера Фо», не просто обживает остров — он и в самом деле создает новую вселенную, по образу своему и подобию, становясь Богом-отцом дочерей-мандрагор (упав на девственную землю тропического острова, его семя порождает удивительные цветы), хозяином и «Белым Богом» плененного дикаря, единоличным повелителем обширных территорий.
Женская сущность острова доведена автором до абсурда – Сперанца (именно так Крузо окрестил приютивший его клочок суши) становится ему возлюбленной, женой, матерью-утешительницей.
А когда созданный Робинзоном уютный мирок в прямом смысле слова взлетает на воздух (припрятанные бочонки с порохом взрываются, полностью уничтожив идеально налаженное островное хозяйство), Крузо и Пятница оба становятся дикарями, и теперь уже не определить, кто здесь хозяин, кто раб.
Робинзон Турнье встает на новую ступень развития – преодолев предрассудки колониализма, он начинает стыдиться своего прошлого «генерала и губернатора» и учиться ценить ту подлинную свободу, которой одарило его изгнание. И когда через двадцать восемь лет на горизонте, как и положено по закону жанра, появляется парус шхуны «Белая птица», Робинзон ведет себя совсем не так, как должен…
Оба автора, и Турнье и Кутзее, не боятся удивлять – читательские ожидания довлеют над классическим текстом: учась писать, Пятница рисует окружающие его глаза на ножках («Мистер Фо»), впервые осматривающий остров Робинзон видит «зрачок и ресницы гигантского глаза, обращенного вверх, в бездну небес» («Пятница»), а герои преподносят сюрприз за сюрпризом – устраивая на острове семейную жизнь, меняясь ролями раба и хозяина.

Второе рождение классического сюжета – всегда спорный, амбициозный проект. Знакомство с работами «живых классиков» подтверждает одно — наивный и чистый мир Робинзона не просто изменился навсегда. Вопрос в том, был ли он таким изначально?

Маргарита Вайсман.