Новости культуры. Пермь

Изящная арфа, будто крыло большой бабочки, на котором натянуто множество струн, – этот дивный инструмент во всевозможных вариантах и под разными именами существовал у всех народов мира. Это ли не признание исключительности и притягательности арфы?

Вавилоняне именовали арфу царицей инструментов, а финикийцы использовали ее при отправлении культа Молоха и сладострастных мистериях Астарты, за что излюбленный инструмент гетер подвергся проклятиям пророков Исайи и Иезекииля; царь Давид излечил своей игрой на арфе царя Саула, а свирепому императору Нерону страшный римский пожар послужил темой для виртуозной арфовой импровизации… Появившаяся 6 тысяч лет назад в Древнем Египте, арфа пользовалась особенной любовью в Шотландии, Англии, Уэльсе и особенно Ирландии, где была политическим символом на протяжении многих веков (используется на государ­ственных символах и деньгах). Добралась до России в своем каноническом обличье в XIX веке.
Арфа, звучащая сольно, – не только в пермской, но и в мировой концертной практике редкое явление. Пермская краевая филармония в рамках дней французской культуры в Перми, проводимых «Альянс Франсез-Пермь», предоставила пермякам возможность услышать тот инструмент на концерте арфистки Берлинского филармонического оркестра Мари-Пьер Лангламе.
Мари-Пьер – обладательница многочисленных профессиональных наград, в том числе самой престижной для арфистов первой премии Израильского международного конкурса арфистов. Мадам Лангламе покорила прославленные сцены мира, что известны далеко не только меломанам, она выступала в составе оркестра города Ниццы, оркестров «Метрополитен-опера» и Романской Швейцарии, Театра Елисейских полей и Театра Шатле… На сцене Органного зала Пермской филармонии Мари-Пьер сыграла как фортепианные произведения, адаптированные для арфы, так и пьесы, написанные специально для арфы. Особенность авторской программы заключалась в объединении разных произведений в единое целое (например, «Кукушки» 
Л.-К. Дакена, «Птицы-пророка» Р. Шумана и «Соловья»  
Ф. Листа). В результате чего получалась необычная коллажная композиция, обнаруживающая новые смыслы как от­дельных частей, так и композиции в целом. Перед концертом мы поговорили с Мари-Пьер о музыке и об арфе…

– Мари-Пьер, почему вы выбрали именно арфу?
– Я выросла в музыкальной семье, и когда мама предложила мне выбрать инструмент, чтобы научиться играть на нём, я выбрала фортепиано. Но в консерватории (во Франции консерваторией называют не высшее учебное заведение, а школу, где преподают музыку людям разных возрастов – Н. К.) оказалось, что в классе фортепиано уже нет мест. Нам предложили подумать и выбрать арфу. Так что это было удачное стечение обстоятельств…

– У вас большой опыт как сольных выступлений, так и игры в оркестре. Как меняется арфа, когда она из оркестровой превращается в сольную?
– Оркестровая и сольная арфа – действительно абсолютно разные вещи: и эмоции вызывают другие, и звук получается совсем другой. В оркестре арфа работает как часть большого пазла: из разных инструментов собирается общее полифоническое звучание музыкального произведения. При этом каждый из инструментов играет довольно огра­ниченную роль, в том числе и арфа, призванная придавать общему звучанию небольшие нюансы и оттенки. Однако зачастую она так и не раскрывает свой потенциал. В сольном же выступлении арфа создать свой собственный мир, по-особому воздействуя на слушателя. И, как живая, чувствует и переживает…
Признаться, я не могу сказать, что люблю больше: сольные или оркестровые концерты. Да, я обожаю играть в оркестре! Берлинский филармонический оркестр, где я сейчас работаю, дарит мне ни с чем не сравнимые ощущения игры в составе большого коллектива, где все музыканты связаны друг с другом одной общей идеей. Но с удовольствием я выступаю и сольно.

– На концерте прозвучат классические произведения в неожиданном звучании – как вы их выбирали?
– Надо сказать, что для арфы вообще написано не так много произведений. Поэтому часто приходится обращаться к произведениям, написанным для другого полифонического инструмента – для фортепиано. Так, программа, которую вы услышате, состоит на три четверти из «фортепианных» произведений. Но исполненные на арфе, они тоже передают многоголосье, заложенное в них композитором.

– Что для вас лично важнее в музыке: её интеллектуальная наполненность или интерпретация, привносимая исполнителем?
– Конечно, интеллектуальный аспект в любом музыкальном произведении очень важен. Многие композиторы были гениальными людьми, которые вложили в звуки свою философию, своё отношение к музыке. Для исполнителя воспроизвести чувства, что испытывал композитор при создании произведения, – это серьёзнейшая интеллектуальная работа. Но для меня музыка – это, прежде всего, искусство, которое служит для передачи человеческих чувств и эмоций.

– Арфа – один из древнейших музыкальных инструментов. Что изменилось в наш техногенный век?
– Этот инструмент появился в Древнем Египте и менялся со временем. Первоначально это была довольно простенькая конструкция, поэтому в период до Возрождения возможности арфы были достаточно ограниченны. На ней исполнялась народная музыка, фольклор. Позже начались поиски того, как можно усовершен­ствовать арфу. Настоящая революция была произведена только в XIX веке, когда Берлиоз ввёл арфу в оркестр. Тогда к арфе были добавлены педальное управление, возможность увеличивать и сокращать длину струн. С тех пор в конструкцию арфы было очень много привнесено механикой. Кстати, именно тем, что арфа долгое время не совершенствовалась, объясняется то, что так мало музыкальных произведений для этого инструмента.

– Возрос интерес публики к арфе с её усовершенствованием?
– Публика, скорее всего, не следит за тем, что происходит в техническом плане. Она реагирует на музыку: радуется ей или нет…

– А как складываются взаимоотношения между современными слушателями и музыкой?
– В сегодняшнем обществе классическая музыка занимает довольно ограниченное пространство. Во-первых, потому, что существует очень много другой музыки: можно выбрать себе направление по вкусу; во-вторых, классическая музыка требует от слушателя очень сильного эмоционального сопереживания. Люди обращаются к ней только в определенные периоды жизни – периоды серьезных потрясений. А сегодняшнее общество движется, по-моему, не в сторону серьёзных переживаний… Поэтому я полагаю, что классическая музыка останется элитарной музыкой, востребованной избранными ценителями. Кроме того, не нужно забывать, что вкус к классике нужно воспитываться с детства.

Ника Кулич.