Новости культуры. Пермь

Его жизнь можно разделить на три части. Первая – актерское признание в культовом в те времена театре «У Моста». Вторая – участие в создании первого пермского негосударственного «Нового театра», что функционировал по принципу большинства антрепризных театров Европы. И третья – сегодняшняя – в академическом «ТЕАТРЕ-ТЕАТРЕ», где он только главных ролей играет в половине репертуара. Несмотря на тотальную узнаваемость, наш герой не брезгует и ролями в эпизодах, да так, что зритель, выйдя из зала, точно помнит: в спектакле он играл. А вот что роль была секундная – может и не вспомнить. Такого актера не пропускают ни публика, ни режиссеры. Потому что он – Михаил Евгеньевич Чуднов.

Михаил Чуднов один из самых – если не самый – запоминающихся молодых актеров Перми. Только услышав его имя, пермские театралы замирают в предвкушении: явление­-уникум, пермская актерская «топ-модель», как в свое время характеризовали чудновский дар работавшие с ним режиссеры. Расхожая фраза «ни на кого не похож» к нему подходит как ни к кому другому. Фантастическая энергетика и обаяние Чуднова не то что пьесу – даже обычное интервью превращают в моноспектакль.

Актерская тропинка долго извивалась, прежде чем привела его на большую сцену самого известного драматического театра Перми. Лихо взяв большую сцену, он доказал, что способен играть крупно и заметно, но при этом не растерял дара камерно и приглушенно, будто шепотом, общаться со зрителем.

Сегодня Чуднов занят больше обычного: кроме текущих спектаклей, он работает над главной ролью в спектакле, который уже претендует на звание события сезона: литературная основа – Александра Дюма, постановка – Бориса Мильграма. Последний заметил Чуднова на перепутье, в момент активных поисков актерского счастья, и сразу решил, что это «его актер»:

– Я уехал из Перми еще до расцвета театра «У Моста», поэтому постановок с участием Чуднова не видел, зато мне не раз доводилось слышать о нем от пермских знакомых, причем только отзывы в превосходной степени. Вернувшись в качестве художественного руководителя пермского драмтеатра, я застал время раскола «умостовцев» и увидел артистов, ушедших от Федотова, в лысьвенском спектакле «Ромео и Джульетта». Они все мне сразу понравились, но роль в своем театре я предложил только Чуднову – он идеально вписался в «Джулию Фарнезе». Со временем в труппу пробовались и другие артисты – с кем-то сложилось, с кем-то нет. Но в Чуднове сомнений никаких не было – я сразу почувствовал, что это «мой» актер. Несмотря на то что Миша много лет играл в небольшом помещении, он такой энергетический и выразительный, что всего за полгода адаптировался к большой сцене и другому объему. Результат – четвертый сезон в труппе.

Чуднов – это артист, который довольно легко входит в игровое пространство. Он способен как полностью отстраниться от своего собственного «я» так, наоборот, приблизить к своему «я».

Миша Чуднов – это заметная фигура, которую никуда не спрячешь. Но, когда я брал его в театр, абсолютно не боялся, что он кого-то может затмить, ведь, как говорит Тригорин, «всем места хватит, чего толкаться». Интересно же смотреть на разных – скучно смотреть, если на сцене все лица начинают сливаться в одно блеклое пятно. Театр хорош тогда, когда в нем артисты по-разному играют и выглядят. По большому счету, все наши сюжеты – про любовь, но все так по-разному любят, что это можно рассказывать бесконечно. Современный театр так разнообразен и изощрен, что требует различных актерских воплощений: в самой сути профессии заложено умение играть разные мироощущения, играть одно и то же – более утомительно. А актерская палитра Чуднова невероятно красочна.

Он мне лично невероятно интересен из-за удивительного свойства: если ему подробно не рассказать о роли, он ее сочинит сам. Но если эту роль ему разложить по полочкам, он все равно ее досочинит самостоятельно! Даже случайно брошенного на Чуднова взгляда достаточно, чтобы понять: он выпадает из общего ряда, играя по большей части каких-то странных чудаков. Посмотрите на спектакли, где он занят: ему достаются роли очень неоднозначных, в чем-то двусмысленных художников: как в «Фантомасе», где он играет странноватого драматурга, или выбирающего в творчестве результат Тригорина из «Чайки» – спектакля, куда он вошел по ходу сезона и своим звучанием отлично дополнил существующий актерский ансамбль.

В «Бесприданнице» – премьере этого сезона – Чуднов появился в роли Паратова – казалось бы, это не совсем его роль, но он и здесь невероятно убедителен.

Но есть в череде «темных» образов, созданных Чудновым на сцене, один, который стоит особняком: в цейтлинском «Сне в летнюю ночь» его герцог – очень светлый образ, при этом эта роль – для настоящего мужчины.

Удивил Чуднов, казалось бы, не самый поющий артист, когда по собственному желанию вошел в хоры «Владимирской площади». Но в «Живаго» у него уже потрясающе сыгранная микророль безрукого солдата.

Сейчас мы работаем над «Нельской башней» – загадочной историей, в которой персонаж Чуднова – капитан Буридан – противопоставлен королеве Маргарите, связанной оковами зловещей тайны. Про его героя нельзя сказать, что он носитель света, но он хотел бы пробиться к свету и к любви. Наша история о том, как из жуткой реальности люди пытаются пробиться к светлому чувству и как проигрывают в этой борьбе.

Встает вопрос: а может ли Чуднов сыграть не странного персонажа? Не знаю, пока я с увлечением общаюсь со странностями его персонажей. Хотя вижу, что у Чуднова огромный комедийный потенциал, который обязательно будет востребован в будущем.

Кстати, в «Нельской башне», несмотря на таинственный сюжет пьесы, есть довольно забавные эпизоды.

Меня многие в театре могут не понять и даже обидеться, но с Чудновым я могу сравнивать только Евгения Глядинского – актера, с которым я начинал и с которым связан самый важный – «университетский» – период моей театральной жизни. Правда, их отличает поразительная штука: Женя был менее профессионален в актерских навыках, с ним было очень сложно «лепить» образ, но когда он попадал на территорию роли, мог уйти от собственного содержания очень далеко. Миша же более обустроен как артист, но ему пока немножко мешает профессия – ведь знания всегда мешают интуиции и актерскому «отрыву». Поэтому в реальном сражении с ролью ему тяжелее – у него есть мощный ресурс. И он еще очень многое скажет.

Наталья Смальковская.