Лечебный телегид

На сайте размещены материалы издания "Лечебный телегид", созданного и выпускавшегося редакцией ООО "Репортер плюс" начиная с №1 (от 7 августа 2006 года) по № 134 (до 16 апреля 2009 года).

«А знаешь: все еще будет, теплый ветер еще подует и весну еще наколдует»… Эти известные строчки, более известные нам как песня, принадлежат перу прекрасной поэтессы Вероники Тушновой. Ее искренняя и трогательная лирика, как глоток чистой воды, врачует нашу душу, вселяет веру, что счастье есть. А счастье, полагала Вероника Тушнова, заключается в любви – в любви к жизни, к природе, к человеку …

Она родилась в Казани в 1915 году. Стихи писала с детства, но после окончания школы по совету отца, ученого, профессора ВАСХНИИЛ, поступила в Казанский университет на медицинский факультет. Позднее, в Москве, проходила аспирантуру на кафедре гистологии.

Серьёзно занялась поэзией после окончания института. По совету поэтессы Веры Инбер она подала заявление в Литературный институт и была принята. Однако планы нарушила война. С маленьким ребёнком на руках и больной матерью она эвакуировалась из Москвы и работала в госпиталях Казани. Позднее работала в московском госпитале, палатным ординатором. Неустроенный военный быт, больная мать, маленький ребёнок, ночные дежурства… Но, как вспоминали о ней современники, Вероника никогда не думала о себе, не щадила себя, у неё была какая-то неисчерпаемая потребность помогать другим людям, и порой невозможно было понять, откуда у этой неж­ной, хрупкой женщины такая сила духа. Вероника Михайловна остро чувствовала чужую боль, мучительно переживала человеческие страдания, боролась за каждую минуту человеческой жизни. А еще о ней вспоминают, что она могла вдохнуть жизнь даже в безнадёжных больных. Она просто жила человеческой судьбой. И раненые очень нуждались в ее поддержке. Из всего пережитого в тот период рождались стихи. Это было всего лишь начало ее творческого пути. Но уже тогда, в 1943 – 

1944 гг., ее стихи печатают журнал «Новый мир», газета «Комсомольская правда». Она просто не могла не писать. И вся дальнейшая жизнь Вероники Тушновой была связана с поэзией, главными достоинствами которой всегда будут чуткость, душевность, исповедальность…

Улыбаюсь, а сердце плачет

в одинокие вечера.

Я люблю тебя.

Это значит –

я желаю тебе добра.

Это значит, моя отрада,

слов не надо

и встреч не надо,

и не надо моей печали,

и не надо моей тревоги,

и не надо, чтобы в дороге

мы рассветы

с тобой встречали.

Вот и старость

вдали маячит,

и о многом забыть пора...

Я люблю тебя.

Это значит–

я желаю тебе добра.

Значит, как мне

тебя покинуть,

как мне память

из сердца вынуть,

как не греть твоих рук

озябших,

непосильную ношу

взявших?

Кто же скажет, моя отрада,

что нам надо, а что не надо,

посоветует, как же быть?

Нам никто об этом

не скажет,

и никто пути не укажет,

и никто узла не развяжет...

Кто сказал,

что легко любить?

Вот говорят: Россия...

Реченьки да березки...

А я твои руки вижу,

узловатые руки,

жесткие.

Руки, от стирки

сморщенные,

слезами горькими

смоченные,

качавшие, пеленавшие,

на победу

благословлявшие.

Вижу пальцы твои

сведенные,—

все заботы

твои счастливые,

все труды твои обыденные,

все потери неисчислимые...

Отдохнуть бы,

да нет привычки

на коленях лежать им

праздно...

Я куплю тебе рукавички,

хочешь — синие,

хочешь — красные?

Не говори «не надо»,—

мол, на что красота

старухе?

Я на сердце согреть бы рада

натруженные твои руки.

Как спасенье свое

держу их,

волнения не осиля.

Добрые твои руки,

прекрасные твои руки,

матерь моя, Россия!

Не отрекаются любя

Ведь жизнь кончается

не завтра.

Я перестану ждать тебя,

а ты придёшь

совсем внезапно.

А ты придёшь,

когда темно,

когда в стекло ударит

вьюга,

когда припомнишь,

как давно

не согревали мы

друг друга.

И так захочешь теплоты,

не полюбившейся

когда-то,

что переждать

не сможешь ты

трёх человек у автомата.

…А в доме будет

грусть и тишь,

хрип счётчика и

шорох книжки,

когда ты в двери

постучишь,

взбежав наверх

без передышки.

За это можно всё отдать,

и до того я в это верю,

что трудно мне тебя

не ждать,

весь день

не отходя от двери.