Вечерняя Пермь

Наталья Смольковская.
Три творческие встречи писательницы и телеведущей Татьяны Толстой с читателями, прошедшие в рамках проекта «Пермский открытый университет», успели вместить в себя невероятно многое – разговаривали о литературе, педагогике, истории, современном искусстве, знаменитых родственниках и даже о «красных человечках».

Татьяна Никитична тематику своих творческих вечеров не ограничивала – была готова ответить на любой вопрос или рассказать любую из известных ей «миллиарда историй». На встречах писательница постоянно вспоминала смешные истории из жизни, которые мало соответствовали ее телевизионному имиджу вечно недовольной тетки, любящей позлословить. А напоследок пообещала обязательно посмотреть «Реальных пацанов».
О Перми
Знаю, что Пермь сейчас стремится получить статус «Культурной столицы Европы», но за этим процессом я не слежу. Хорошо, что хоть что-то происходит в сфере культуры.
В Перми я впервые, раньше только читала о городе. Сегодня, правда, уже успела побывать и в краеведческом музее и в художественной галерее. Получилось «галопом по Европам», но я все равно залюбовалась: у вас прекрасные вещи с хорошей энергией.
У меня с Пермью всегда были литературные ассоциации, связанные с именем Веры Пановой, которая здесь жила. Вера Панова – прекрасный писатель. Наверное, нельзя сказать, что забытый – сегодня все литераторы забытые. Но по нынешним однобоким меркам она очень нестандартный писатель. Свой большой и очень хороший роман «Кружилиха» она написала про вашу Мотовилиху.
У Пановой одна из главных тем – метель. Выглянув в окно при подъезде к Перми, я поняла, почему. Снег лежит не только на крышах домов, но и с боков толстым слоем…
О названии романа «Кысь»
Я знаю, что такое слово есть в коми-пермяцком языке. Но в названии книги оно появилось по другим причинам, я тогда не знала об этом. Получилось, что слово нашло свой язык!
О «Школе злословия»
Чаще всего, люди не хотят идти к нам на передачу, их пытаются уговорить наши редакторы. Кто-то не любит участвовать в телевизионных передачах, кто-то считает, что мы его тут же разорвем, кто-то просто нас не любит, кто-то считает, что из этого получится плохой пиар.
Решаются участвовать тоже разные люди. Были (правда, всего человека 3-4) – настоящие лекторы, которые все сорок минут сухо и монотонно что-то рассказывали и удивлялись, если мы их пытались перебить и как-то «оживить» беседу. Еще мы иногда ошибаемся, думая, что человек будет разговорчивый, откликающийся на вопросы, а он только начинает односложно отвечать «да» или «нет». Тогда беседа тоже получается неинтересная.
Есть люди, например, Эдуард Лимонов, которого нам просто не разрешат пригласить. Мы его терпеть не можем, а он – нас. Передача бы получилась замечательная. Но – увы…
О своих недостатках
У меня есть недостатки, но я с ними никак не борюсь, потому что они мне нравятся. Недостатки – это даже хорошо. Главное, чтобы недостатки не превращались в пороки. А с праведными людьми жить – с ума можно сойти.
О сохранности истории
Прошлое нельзя воссоздать здесь и сейчас, его можно только сохранить, законсервировать. Мы уже не сможем восстановить всё в том виде, в котором оно родилось, мы можем только что-то подделать. Например, Варшава, разбомбленная во время второй мировой войны. Город отстроили, но он получился мертворожденным. Свежий камень — он же мертвый, он пустой, он не намоленный.
О современном искусстве
Я не люблю современное искусство. С появлением этого современного искусства, с 1910-20хх годов настоящее искусство начинает умирать. Причем этот процесс происходит по всему миру. Первая стала умирать живопись. Когда вместо картин стали выставляться пустые рамы, квадраты и прочее, и на них перестали смотреть – стали слушать специального человека, который стоял рядом и объяснял, в чем смысл этой пустой рамы. Слова и измышления полезли туда, куда лезть не надо.
Вот и дурят нашего брата по всему миру. Выставляют пустые рамки, а по дороге стоят соловьи-разбойники: кураторы и искусствоведы. Например, в одном музее была инсталляция – заходишь в коридор, в конце которого виден яркий, чистый свет. Проходишь по нему, выходишь на свет – а там ничего и нет, «объект» закончился. Да, это очень изобретательно сделано, забавляет и занимает. Но совершенно не трогает.
Я не знаю точно, что такое «духовная пища», но когда я с ней сталкиваюсь, я безошибочно ее узнаю – вот это она. А в современном искусстве, не то что пищи, там даже воды нет!
Хотя я понимаю, что это особое ввинчивание чего-то в мозги, которое называется современным искусством, имеет право на существование. Они хотя бы что-то делают.
Об Артемии Лебедеве и городком дизайне
Каково моё отношение к поведению Артемия Лебедева в вашем городе?! Вполне нормальное. Он у вас вроде бы плохо себя не ведет, по кабакам не шляется. Остановки мне его понравились, он хороший дизайнер, разбирается в таких мелочах: остановки, светофоры… Они должны быть удобны и практичны. И дизайн нравится – в духе минимализма, который сейчас востребован на Западе. А у нас до сих пор любят «розы с золотом». А надо понимать, что для всего – свое место.
Например, в Петербурге сейчас понастроили пандусы, казалось бы, благое дело. Но они из какого-то скользкого гранита, многие с невероятным наклоном и высокими бортиками – для чего? Чтобы, даже если ты не инвалид, стал им?! Ницше говорил «Глупость – это забвение цели». А мы что-то часто грешим этой глупостью.
О красных человечках
У нас в Москве было бы невозможно поставить вот таких «красных человечков». И не думаю, что Москве в этом повезло. Разве без человечков было бы интереснее? Банальное здание, типовая застройка 70-х годов. Если смотреть только на такое здание, вы никогда не узнаете, в каком городе, – и даже стране, – находитесь, потому что в 70-ые годы эт одинаковые здания построили по всему глобусу.
Я вчера смотрела на это здание, на котором, кстати, развивается российский бело-сине-красный флаг, который удивительным образом совпадает с голубым небом, белым зданием, красным человечком! Более того, вся эта композиция вернула первоначальный, исконный смыл нашей государственный символике: белая полоса – власть, синяя – окружающий ее мир, радужное небо. А для кого вся эта власть существует – конечно, для человека. Вот он и сидит – красный…
Это красиво и оживляет городскую среду. Неужели вас когда-то это здание краевой администрации радовало?! А сейчас оно вызывает чувства – либо улыбаетесь, либо злитесь: заряд энергии в любом случае получен.
О злословии
Да я говорю то, что действительно думаю – по другому не умею. Есть люди, стопроцентные гадины – голову даю на отсечение!. А есть люди противные, но в сущности хорошие. Зачем их обижать? Я в таком случае злословить не буду.

CПРАВКА
Татьяна Толстая в первую очередь известна как автор романа «Кысь», ироничной и оригинальной книги, которой зачитывалась (и зачитывается до сих пор) вся страна. Ее произведения, в том числе сборники рассказов «Любишь – не любишь», «Река Оккервиль», «День», «Ночь», «Изюм», «Круг», «Не Кысь», «Белые стены», переведены на многие языки мира. Всеобщая популярность пришла к Толстой вместе со «Школой злословия», телевизионной передачей, вызывающей интерес, возмущение и негодование как зрителей, так и гостей студии. «Народное» шоу первого канала «Минута славы» утвердило Толстую в статусе человека безапелляционного, готового решительно защищать собственное мнение, даже если оно весьма неприятно для окружающих.
Кроме того, Татьяна Толстая – автор язвительной социально-политической эссеистики.