Досье 02

За спиной Олега Цивилина – двадцать лет оперативной работы в отделе по раскрытию особо тяжких преступлений против личности УВД по Перми и пять «обезвреженных» сексуальных маньяков, за каждым из них по 14-18 эпизодов нападений, сопряженных с разбоем или грабежом.

-Все они ранее судимые, из категории «опущенных», – рассказывает Олег Михайлович. – Все, за редким исключением, имеют или подруг жизни или жен, с которыми половой жизнью живут «по большим праздникам». Как правило, после задержания, узнав о том, какую на самом деле активную жизнь вели их «половины», жены впадают в шок.
Так, например, супруга орудовавшего в Мотови­лихинском логу в 2004-2005 годах Андрея Степкина по кличке Фигура – милейшая, симпатичная женщина видела не раз, как он сжигал в огороде свои вещи. Постоянно видела золотые украшения и телефоны, которые он приносил домой, объясняя их появление платой за подработку, и ей даже в голову не приходило, каким именно путем ее инертный супруг их добывает. Между тем эти цепочки и телефоны нам потом приходилось изымать на рынке у перекупщиков.
То есть под одной крышей, создавая видимость семьи, жили чужие люди, не интересовавшиеся друг другом.
Кстати, сам Степкин действовал просто и нагло. На протяжении полугода, перед началом первой смены на заводе (часов в 6-7 утра), маньяк подлавливал девушек в возрасте до двадцати лет в укромных местах – лог, пролесок, мостики – и под угрозой ножа заволакивал в кусты, где насиловал и грабил. После чего убегал, приводил себя в порядок и, как ни в чем не бывало, отправлялся на работу. Порой на том же заводе трудились и потерпевшие. Естественно, что «слава» о его деяниях дер­жала в ужасе всех представительниц слабого пола целого трудового района. Мы устраивали засады, «шерстили» базы подучетного контингента – к сожалению, все девушки из рискнувших обратиться в милицию пребывали в таком шоке, что не могли выдать ни одной толковой приметы. Наконец, дело было зимой, одной из женщин удалось его достаточно обстоятельно разглядеть (она была крупнее налетчика и дала достойный отпор) и предоставить нам его похожий по описанию портрет.
Взяли мы его дома. Выглядел очень испуганным, жалким. Сразу выдал нам семь эпизодов, дальнейшие отрабатывали по ходу следствия. Приговор: 22 года колонии строгого режима.
30-летний Сергей Романов – разбойник и насильник, никакими возрастными рамками себя не ограничивал.
– Деятельность свою Романов начал в Лысьве, продолжил в Закамске и закончил у нас, – рассказывает Цивилин. – Есть информация, что он приставал и к малолетним девочкам в беседках, предлагая им конфетки, приставал и к взрослым женщинам на улицах, а собственно на дело выходил уже вооруженный ножом и готовый его применить. Нападал он все в тех же логах и на переходах между микрорайонами, со спины, не позволяя жертве оглянуться и увидеть его лицо. Быстро насиловал, иногда забирал золото или телефон и скрывался.
И вдруг совершает алогичный поступок. Знакомится с женщиной средних лет возле стадиона «Молот». Женщина поджидает подругу, и они втроем прогуливаются по Мотовилихе. Расстаются затемно, и Романов провожает свою жертву через переход в микрорайон Садовый. В районе улицы Макаренко наставляет на нее нож и ведет в лог. Там она пытается его уговорить, он несколько раз бьет ножом в руку, насилует и скрывается.
Женщина тут же направляется к нам. Мы составляем словесный портрет, пробиваем базы ранее судимых лиц и выходим на него. Происходит опознание. После чего мы едем на съемную квартиру, где Романов жил со своей девушкой. Девушка чуть ли не в обморок падает. Несмотря на то, что опять-таки сексуальной жизни у них практически не было, а дома то и дело появлялись чужие женские вещи, Романов, с ее слов, выходил ну практически рохлей.
Кстати, в отличие от Степкина Романов не работал. Свои нападения объяснял непреодолимым желанием, ну просто одержимостью какой-то в те периоды, когда оставался дома один. Психиатрическая экспертиза признала его вменяемым, и он отправился за решетку на 20 лет.
Не успел остыть его след, как взялся за старое недавно освободившийся извращенец Тарасов. Об этом «голыше» в колпаке из мешковины, повадившемся голым устраивать засады в сугробах, пресса уже писала, но не упомянуть его нельзя.
– Две малышки шли в районе лыжной базы, – вспоминает Олег Михайлович. – Из леса выскакивает наш клиент – без штанов и с мешком на голове. Одна девочка убегает, вторую он заграбастал. И тут появляются два кадета (учения у них были неподалеку) с автоматами. Один парнишка не растерялся, взял автомат на изготовку, хотя в нем и были холостые патроны, и побежал на маньяка. Тот – в кусты. Но следы оставил. В другом случае он снял с беременной женщины шубу. Причем срок там был очевиден – восемь месяцев.
И опять удивленные глаза жены Тарасова, и опять какие-то вещи непонятным образом оказавшиеся в доме… бегающие глазки, жалкий вид сексуального преступника. На воле он «герой», за решеткой – в категории «опущенных»…
– Тяжелее всего в сексуальных преступлениях работать с потерпевшими, – рассказывает Олег Михайлович. – Недавно увидел на свободе человека, которому ну просто противопоказано находиться среди людей. Здоровый детина, борзый такой, неприятный тип. Там не просто изнасилование, там и развратные действия сексуального характера, и такое глумление, которое не всякая женщина выдержит.
И вот потерпевшая сначала написала заявление, выказывая настойчивое желание его посадить: «Я знаю, где живет». И экспертизы все прошла, и опознала его уверенно, и очные ставки были. А на суде вдруг дала «задний ход»: ничего не знаю, ничего не помню, а то, что было, – я сама хотела.
Есть информация, что ей хорошо заплатили. О других женщинах, которые завтра могут оказаться жертвами аналогичных действий этого человека, такие «жертвы» не думают. Это, конечно, прискорбно. И таких случаев немало. Хотя, с другой стороны, несмотря на то, что наши клиенты, проходящие по статьям за изнасилование, сразу оказываются в следственном изоляторе, на свободе остается огромная армия их родственников, знакомых, приятелей. Эти граждане пробуют выйти с потерпевшими на контакт, предлагают «отступные» или пытаются надавить на них иным способом. Понятно, что жертвам это, с любой точки зрения, тяжело переживать, с учетом мая­чащего впереди судебного заседания. И они начинают всячески избегать следственных действий, а то и пытаются забрать заявление. Это тоже понятно, однако хочется, чтобы женщины понимали: отправляя насильника за решетку, они защищают не только свою честь, но и честь других женщин, его возможных будущих жертв.
37-летний педофил по кличке Кудрявый проживал в Перми на улице Лебедева. Страстью его были блондинистые мальчики лет восьми. Подкарауливал он их возле школы. Подкатывал с просьбами. Например, если поможешь мне на даче, я тебе дам денег и конфет. В другой раз просил то коробку поднести, то собачку с ним поискать. Так или иначе заманивал за издательство «Звезда», в район дачных домиков.
Там он совал ребенку в руки несколько денежных купюр (рублей 100-200) и насиловал его. Всего жертв было пять. Последний – восьмилетний мальчишка – сбежал. Сначала ничего никому не сказал. Однако обезумевший от своей похоти и обманчивой безнаказанности (в ту пору уголовный розыск уже охотился за ним) мужчина начал настоящую охоту на ребенка. Стал подкарауливать его возле школы, набивался в провожатые, предлагая «что угодно за акт любви». Естественно, мать побежала в милицию, и уголовный розыск использовал этот момент в поимке преступника. В новогоднюю ночь на площади Дружбы в Перми, через три месяца после начала своей деятельности, педофил был задержан и отправлен куда следует лет эдак на пятнадцать.
Татьяна КОЖИНА.