Досье 02

Подполковник Яков Ермолаевич Оглезнев в органах госбезопасности – с 1934 года.
Великая Отечественная война застала его в должности начальника Верещагинского районного отдела НКВД. В ноябре 1941 года он получил назначение в особый отдел 11-й воздушно-десантной бригады. В 1943 году особые отделы были преобразованы в отделы контрразведки НКО «Смерть шпионам», сокращенно СМЕРШ.
Начальник контрразведки СМЕРШ 6-й гвардейской тяжелой минометной дивизии Северо-Западного фронта, 3-й воздушно-десантной бригады 2-го Украинского фронта и 5-й гвардейской воздушно-десантной бригады 1-го Украинского фронта.
На его счету – немало обезвреженных фашистских шпионов и карателей, довелось ему и командовать десантниками в тылу врага, водить их в атаку и стоять насмерть в обороне, заниматься разведкой и многими другими делами, которые выдвигала боевая обстановка.

…Осенью 1943 года командованием 1-го Украинского фронта было решено выбросить в тыл немецко-фашистских войск в район Великого Букрина две воздушно-десантные бригады. Перед ними ставилась задача захватить и дер­жать до подхода наших основных сил плацдарм, отвлечь на себя немецкие части, не дать противнику возможность подбрасывать к Днепру подкрепление. Операция была рассчитана на три дня, а пришлось сражаться в тылу врага почти три месяца…
Мы не знали, что придется десантироваться порой прямо в расположение немецких частей. Фашисты встретили наши самолеты мощным заградительным огнем зениток. Летчики вынуждены были отворачивать, менять курс, и десант оказался рассеянным в радиусе свыше ста километров. Многие наши воины пали смертью храбрых в первые же минуты после десантирования.
Я приземлился на картофельное поле. На другой день встретил группу своих во главе с капитаном Нехорошко. Позднее еще несколько бойцов, во главе с капитаном Полиничко, соединились с десантниками. Как старший по званию, я принял командование отрядом, в котором уже было более ста человек. Вооружение – автоматы, три станковых и два ручных пулемета, ротный миномет. Продвигались с боями, сбивали вражеские засады и опорные пункты, громили небольшие гарнизоны в деревнях, отбиваясь от преследования карателей, шли в направлении села Пийя, где должны были собраться подразделения бригады.
Однажды после тяжелого боя, в два часа ночи, отряд подошел к реке Ольшанка. Она оказалась довольно глубокой. Примерно в двух километрах выше по течению разведчики обнаружили мост. Когда часть отряда десантников уже перешла его, вдруг начали рваться мины. Фашисты выследили нас. Я отправил разведку прочесать подходы к реке. Вскоре они привели высокого хмурого мужчину в полицейской форме. «Вот, товарищ гвардии майор, около хутора из кустов выволокли». Задержанный признался, что служит в немецкой охранной полиции, ему было приказано тайно наблюдать за мостом и, если появятся советские парашютисты, немедленно подать сигнал ракетами, что он и сделал. А напарника с донесением направил на немецкую батарею, открывшую огонь по парашютистам. От полицая узнали, что два дня назад все жители хутора были расстреляны эсэсовцами за то, что укрыли раненых парашютистов.
Под утро, когда отряд выходил с места расположения, в перелеске справа затрещали автоматные очереди. Десантники приготовились к бою. Разведчики обнаружили на проселочной дороге два грузовика, а невдалеке от них 20-30 эсэсовцев. Разом ударили автоматы десантников, ни одному из карателей не удалось уйти.
Когда я подошел к месту боя, увидел трупы девяти зверски замученных десантников, лежавших в неглубокой яме. Фашисты расстреляли их незадолго до нашего прихода. Похоронив боевых товарищей, мы двинулись дальше.
На пятнадцатый день после высадки к нам с группой из десяти человек присоединился командир 5-й воздушно-десантной бригады подполковник М.И. Сидорчук. Ему я и передал командование отрядом, став его заместителем. Теперь у меня появилась возможность непосредственно заниматься своим делом – разведкой и контрразведкой.
Отряд рос не по дням, а по часам. Теперь он насчитывал уже около 800 человек. К нашим операциям подключились и действовавшие здесь местные партизанские отряды. На шоссе и железной дороге гремели взрывы, уничтожались целые вражеские гарнизоны. Фашисты были вынуждены бросать против нас крупные части, снятые с фронта, танки и артиллерию.
Десантники дрались геройски. Хорошо помогали нам и местные жители. Особо выделялся среди них дед Сергей, с которым я познакомился в хуторе Пищальники. У него был свой счет к фашистам: каратели на его глазах сожгли заживо в хате сына, сноху и трех внучат. Он умел везде проникать, все видеть, слышать и запоминать, скрытно проводить десантников на операции. С его помощью провели операцию по уничтожению военной базы и саперного батальона вблизи Черкасского леса.
В Черкасском лесу наши разведчики и диверсионные группы взрывали мосты, уничтожали узлы связи, автоколонны и другие объекты. Нами была хорошо изучена система обороны фашистов по Днепру в пределах действия отряда в ее тактической глубине. Разведданные сообщали штабам фронта и 52-й армии, действовавшей на этом участке. Не ослаблялась работа и по выявлению вражеской агентуры, пытавшейся проникнуть к нам с заданием абвера.

Боевые действия десантников в тылу противника позволили основным силам Красной Армии успешно форсировать Днепр, захватить и расширить плацдарм на западном берегу реки. В середине ноября четыре батальона десантников, выполняя приказ командира 52-й армии, нанесли удар с тыла по укрепленным пунктам немцев. Этим они очень помогли частям 254-й стрелковой дивизии форсировать Днепр и успешно провести наступление. Почти все участники десантной операции были удостоены правительственных наград. Троим было присвоено высокое звание Героя Советского Союза, а Яков Оглезнев был награжден орденом Ленина.