Досье 02

Подполковник Петр Иванович Соловьев родился 29 июня 1917 года в селе Лузино Нытвенского района Пермской области. Петр Иванович начал службу в армии в 1938 году. Был начальником радиостанции 34-й стрелковой дивизии 2-й отдельной Дальневосточной армии. С июля 1941 года – на Западном фронте. После ранения и госпиталя служил секретарем-шифровальщиком особого отдела НКВД стрелковой дивизии УралВО. С февраля 1942 года воевал в 152-й стрелковой дивизии Карельского, 2-го и 3-го Белорусских фронтов. С мая 1944 года по август 1946 года – оперуполномоченный, старший оперуполномоченный ОКР «СМЕРШ» 152-й стрелковой дивизии 2-го, 3-го Белорусских и 1-го, 3-го Украинских фронтов.
Отделом контрразведки «СМЕРШ» 152-й дивизии задержано несколько заброшенных в тыл дивизии агентов-диверсантов, пресекались враждебные действия националистов.
За мужество и героизм, проявленные в ходе выполнения специальных заданий командования, Петр Иванович награжден орденами Красной Звезды, Отечественной войны II степени, медалями «За оборону Советского Заполярья», «За взятие Берлина», «За взятие Кенигсберга», «За боевые заслуги», «За победу над Германией».

…В феврале 1945 года 152-я стрелковая дивизия в составе 134-го стрелкового корпуса 28-й армии 3-го Белорусского фронта в Восточной Пруссии освободила местечко Домтау, на восточной окраине которого находился лагерь военнопленных «Шталаг 12а».
Начальник отдела контрразведки дивизии подполковник Иванов дал распоряжение мне и заместителю начальника отдела майору Попову выехать в лагерь и выявить немецкую агентуру, которая, вероятно, там осталась.
Взяв автомашину и 10 солдат взвода охраны, мы приехали в лагерь. Никаких представителей санитарной службы фронта или командования в лагере не было. Лагерь был разделен на две части. В одной половине два барака занимали французы, чехи и военнопленные других национальностей, которые защищались Красным Крестом. Они имели свою аптеку, кухню, врачей и даже священника.
Вторая половина – четыре барака, которые состояли из четырех секций длиной около 50 метров. В бараках содержались русские военнопленные, которых немцы под охраной водили на работу на авторемонтный завод и другие предприятия в местечке Домтау. На этих предприятиях также работали русские, вывезенные на работу с территории оккупированных областей. Они жили без охраны в бараках построенного городка.
В связи с наступлением наших частей большая часть здоровых военнопленных была эвакуирована немцами в Германию, другие ушли в поселок ремзавода, многие разбежались по окрестностям.
В лагере остались до 50 человек ходячих больных и около 400 человек больных военнопленных, которые не могли выходить из помещения. Каждый день из их числа умирали 5-6 человек. Их хоронили во рву, который был вырыт в восточной части лагеря.
Приступая к работе в лагере, мы выставили охрану. Мной среди военнопленных был установлен военфельдшер – русский, старший лейтенант, который не ушел с немцами, так как он гуманно относился к больным. Через этого фельдшера я узнал, что за 10-15 дней до ухода немецкой администрации немцы привезли 10 военнопленных, которые физически были здоровы, продолжали ходить на работы, а с приходом наших частей не ушли с немцами, а остались в поселке, и он может некоторых из них узнать в лицо.
Я с тремя солдатами и фельдшером пошел в поселок. Обходя бараки, старший лейтенант узнал в одном из мужчин военнопленного, которого привезли тогда среди 10 человек. Военнопленный был задержан и доставлен в лагерь. На допросе он сознался, что действительно в составе 10 человек был оставлен немцами в «Шталаге 12а». А потом он сознался, что учился в курганской немецкой разведшколе (деревня Курганы, Минской области). При отступлении из Минска их перевели в местечко Валдава Литовской ССР. А при отступлении немцев в Восточную Пруссию их для внедрения в наши части оставили в «Шталаге 12а». Агент уверял, что он попал в эту разведшколу из лагеря военнопленных, чтобы сохранить себе жизнь, что после выброски в тыл Красной Армии планировал добровольно сдаться органам НКВД.
Задержанный агент был допрошен начальником контрразведки дивизии майором Ивановым и начальником контрразведки 134-го стрелкового корпуса подполковником Евграфовым. Дал чистосердечные показания, и было решено использовать его как опознавателя.
Мы с тремя солдатами взвода еще раз прошли поселок завода, но никого он не опознал. По его словам, агенты могли уйти на сборный пункт, который был организован в бывших военных городках в 10 километрах от Домтау. Мне дали машину, трех солдат взвода охраны, и мы выехали с опознавателем на сборный пункт.
Сборный пункт был заполнен русскими военнопленными, мужчинами и женщинами, угнанными на работу в Германию, а также немецким населением, эвакуированным из разных населенных пунктов. Этот пункт не охранялся. Здесь же работали полевые военкоматы, которые отбирали военнопленных в запасные полки.
Я с опознавателем обошел все казармы. На второй день в одном из помещений опознаватель указал на двух человек, которые были с ним в разведшколе. Они были задержаны и направлены в отдел контрразведки 134-го стрелкового корпуса.
На четвертый день я уже хотел вернуться к себе в корпус и решил посмотреть еще группы, которые направлялись в тыл. Когда мой опознаватель заметил еще одного «знакомого», я задержал его. Но лейтенант, сопровождающий эту группу, запротестовал, предложил мне показать мои документы и сообщил о происходящем руководству сборного пункта. Оказалось, что на сборном пункте работает оперативная группа МВД СССР. Меня с опознавателем, задержанным и солдатами доставили к начальнику оперативной группы. Он распорядился забрать задержанных, арестовал меня и солдат, отобрал оружие и посадил нас под охрану в одну из комнат. Мне объяснил, что мы не имели права проводить опознание на сборном пункте. Примерно через 5 часов начальник оперативной группы распорядился вернуть нам оружие и сказал, что договорился с начальником контрразведки полковником Кононенко о передаче ему опознавателя и задержанного.
По возвращении в отдел вместо поощрения меня отругали за что, что я не смог украсть у опергруппы МВД СССР задержанных. Следствие по делу задержанных вел отдел контрразведки «СМЕРШ» 28-й армии…

СПРАВКА

Смоленская разведшкола немцев дислоцировалась в Смоленске. После отступления размещалась в местечке Печи, городе Борисов, где именовалась Борисовской. Затем разведшкола находилась в деревне Курганы Минской области, именовалась Курганской. Еще позднее, при отступлении немецких войск из Белоруссии, находилась в местечке Валдава Литовской ССР.