На фоне массового героизма и трагедий целых народов судьба отдельно взятого человека, в одночасье сломанная и бесповоротно разрушенная, выглядит незаметной глазу песчинкой. Но сколько таких песчинок разбросала война по свету, сколько их затерялось, бесследно исчезло! Мы свято помним павших на поле брани, однако совсем недавно ушел из жизни замечательный человек, наш земляк Владимир Дуняшев, который в трудное военное лихолетье искренне завидовал им – мертвым.
“ПРОГУЛЬЩИК”
День 22 июня 1941 года для большинства людей стал громом посреди ясного неба. В течение первых часов после исторической речи Молотова военкоматы одноименного города заполнились очередями мужчин призывного возраста. Не дожидаясь повестки, они шли добровольцами с искренним чувством патриотизма…
Рабочий пермских железнодорожных мастерских Володя Дуняшев зря отстоял бесконечно длинную очередь. На фронт его не взяли. Во-первых, на путейцев распространялась “бронь” от призыва. Во-вторых, у Володи было такое зрение, что на приеме у окулиста без очков он с трудом различал “Ш” и “Б”. Находиться в глубоком тылу физически крепкому, здоровому (зрение – не в счет) парню Дуняшев считал попросту постыдным. Особенно после того, как начали приходить первые “похоронки”. Гибли лучшие люди страны, а конца и края войне не было видно. Володя отдавал все силы работе, случалось – валился с ног от изнеможения, делился последним с семьями погибших на фронте, но все это для него было не то, собственные лишения казались ничтожно малыми. Всеми правдами и неправдами Владимир добивался скорейшей отправки в действующую армию. Вот ведь как бывает: правда не помогла! Пришлось действовать путем неправедным…
Теперь мы хорошо знаем суровые порядки того лихого времени. Невыход на работу и даже опоздание на пять минут жестоко карались. Как минимум пятилетняя отсидка прогульщику была обеспечена. Правда, одна альтернатива все-таки была – фронт. А это как раз то, что нужно! Володя заперся в своей квартире, три дня не появлялся на работе и ждал, когда за ним придут…
ВСПОМНЮ Я ПЕХОТУ
И ШТРАФНУЮ
РОТУ…
Дуняшеву “повезло” – тюремные нары и лесоповал ему заменили на возможность искупить свою вину
кровью на передовой. В штрафбате, где все рядовые, вооруженные старыми “трехлинейками” и наступательными гранатами. Штрафники посылались на наиболее укрепленные участки обороны противника. Боеприпасы им выдавались только перед самой атакой. Позади штрафбата обычно стояли заградотряды войск НКВД. Идти можно было только вперед, бегущих назад встречал пулеметный огонь особистов. Мечта любого штрафника – легкое ранение. Ранили – значит, искупил, стал полноправным солдатом. Но чаще вину искупали не кровью – смертью!
Владимир попал в отдельную штрафную роту как раз перед боями на Курской дуге. В роте было около шестисот бойцов: недавние уголовники, струсившие в бою солдаты и командиры, были даже бывшие старшие офицеры. Командовал ими молодой капитан. Строг был, но справедлив.
Задача, поставленная перед ротой, была проста: провести разведку боем. Атаковать противника, чтобы он обнаружил и демаскировал свои огневые точки. Капитан честно предупредил, что из подобной разведки живыми вернутся не больше половины. По свистку штрафники вышли из окопов и в полный рост, пешком (бежать запрещалось!) по открытому полю двинулись навстречу смерти. “Если ад существует, то, наверное, там он и был!” – вспоминал позднее Владимир Емельянович. Командир оказался прав – около двухсот трупов осталось на поле боя. В самом начале атаки осколками снаряда Дуняшева ранило в обе ноги и грудь. Он сидел на земле, терпеливо ждал санитаров. Горлом шла кровь. Мимо понуро брели оставшиеся в живых, не задетые пулями штрафники и с нескрываемой завистью смотрели на него. Их можно понять – шансов пережить вторую такую атаку у них практически не было…
ПЛЕН И ПОБЕГ
После длительного лечения в госпиталях Владимир снова оказался на фронте, но уже в нормальной части. Воевал как все, был награжден медалью. Правда, бдительные “особисты” всегда держали его в поле зрения: все-таки бывший штрафник – как бы чего не вышло! И словно накаркали… В одной из неудачных атак Дуняшева сильно контузило, товарищи в горячке боя вынести его не успели. Зато успели немцы…
Сначала Дуняшев попал в так называемый сортировочный лагерь для военнопленных, что находился в прифронтовой полосе недалеко от польской границы. В голове постоянно носилась только одна мысль – бежать! Бывалые узники говорили, что из этого лагеря еще можно попытаться улизнуть, а вот если отправят в Германию, тогда все – хана! А тут не столь уж натасканная охрана, “колючка” в один ряд, да и земля еще наша, советская. Едва оклемавшись от контузии, в одну из ночей Володя совершил подкоп и через него удрал. Один. Больше никто не рискнул.
НА ВОСТОК –
К СВОИМ!
До линии фронта было почти пятьсот километров. Шел Владимир только по ночам, днем отсыпался в лесных буреломах. Еду просил в попадавшихся на пути деревнях: кто давал охотно, предлагал ночлег, подробно описывал дорогу к нашим, а кто грозился позвать полицаев. В одном из украинских хуторов местные жители указали ему путь в лес к партизанам. Недолго думая, Володя отправился к ним.
Отрядом командовал пожилой белорус, бывший председатель сельсовета. К Дуняшеву он отнесся настороженно, но все-таки накормил и предложил остаться в отряде. Дело в том, что активных штыков у него было не больше десяти. Остальные – сплошь старики, женщины и дети. Воевать такими силами было попросту нереально, а Володя хотел мстить! Поэтому Дуняшев поблагодарил за помощь и побрел дальше на восток.
До фронта он не дошел каких-то сорок верст. Перед последним рывком он остановился в глухой украинской деревушке. Временами Володя слышал орудийную канонаду и всполохи взрывов на горизонте. Хозяин усадьбы, приютивший беглеца, заметно нервничал. Один его сын служил в Красной Армии, другой – Степан – примкнул к банде бандеровцев. Как к этому отнесутся ожидаемые вскоре освободители, что в конце концов перевесит – крестьянин не знал. А Степан, видя скорый конец, беспробудно пил. В тот роковой день его, мертвецки пьяного, привезли на телеге трое здоровенных немцев в черной форме. Один из них грубо пихнул Степана и спросил по-русски: “Где партизан?!” Бандеровец, не слезая с телеги, рукой указал на сарай, где прятался Володя. Разъяренные эсэсовцы выволокли его, избили до полусмерти и повезли обратно, на запад…
ЛАГЕРЬ СМЕРТИ –
И СНОВА ПОБЕГ
Самое страшное еще только начиналось. “Лучше бы они меня прямо там у сарая убили!” – тягостные воспоминания до слез взволновали Владимира Емельяновича. Нет смысла описывать картину тех издевательств, которым подвергался русский военнопленный в немецкой неволе. Ни на какие снисхождения лагерных садистов юноша с клеймом на робе “Склонный к побегу русский” рассчитывать не мог…
К концу войны победы русского оружия вынудили немцев, если уместно так выразиться, к более бережному отношению к пленным. Не как к людям, конечно, а как к рабам! В 1945-м Володю отдали в “аренду” немецкому помещику – гнуть спину на Фатерлянд. Научившись понимать чужую речь, Володя однажды подслушал разговор двух охранников. У одного их них на фронте находился сын. Этот мародер прислал домой посылку с вещами, награбленными при отступлении. В ней находилась детская шубка с пятнами крови. Так этот негодяй сетовал своему напарнику, мол, не мог сынуля прислать нормальную вещь, а то пришлось кучу дефицитного мыла извести, пока кровь оттерли! Чего еще можно было ждать от таких мерзавцев, которые, словно шкурку со зверька, сдирают одежду с убитых детей?! Только мучений. Володя не стал их дожидаться и снова бежал…
РАССТРЕЛ
В ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Несколько дней Дуняшев прятался на чужой земле, пока обессиленного от голода и лишений узника не подобрало боевое охранение наступавшей Красной Армии. В расположении наших войск его накормили, оказали медпомощь и… посадили под арест. Подозрительной личностью заинтересовались СМЕРШевцы. От начала и до конца правдивый рассказ показался им фантастикой, пуще того – вражеской легендой. По глазам допрашивавшего его офицера Володя с ужасом понял – не верит! Это означало только одно – расстрел. Больше недели он протомился в подвале вместе с другими приговоренными. Все они были “власовцами”, предателями, не питавшими на свой счет никаких иллюзий. Утром 9 мая всех арестованных вывели из узилища и подвели к кирпичной стене. Напротив встал строй солдат с карабинами наизготовку. Кто-то из офицеров начал читать приговор. Вдруг из толпы военных отделился майор, он подошел к стоявшему крайним у стены Володе и за рукав отвел его от остальных. “Мы победили… Живи, пацан… Вали отсюда быстренько…” – нечто подобное услышал из его уст Владимир, внутренне уже готовый умереть. Имени того майора Дуняшев по понятным причинам не спросил, так и молился потом за него, безымянного…
Измученный скитаниями юноша прятаться не стал, а явился в особый отдел соседней части. Там разобрались, не могли не поверить 23-летнему парню, выглядевшему глубоким старцем. Не дай бог пережить то, что довелось вынести Володьке Дуняшеву. Своими страданиями он словно расплатился за многие будущие поколения. Сполна.
Разработано в студии «Сайт-мастер»
Работает на «CMS BS» версия 3.0
Вы попали на лучший информационный портал г. Перми, посвященнный событиям в жизни города. Мы стараемся как можно быстрее сообщить о новостях в городе, мероприятиях, а также проводим фоторепортажи и делаем интервью. Заходите, будем рады видеть Вас.
Вернуться на главную страницу
