Так, как “зажигает” телеведущий, музыкант и просто замечательный человек Гоша Гиндис со своей группой с непонятным названием “Батрахомиомахия”, – не зажигает, пожалуй, в Перми никто. На “Панках в городе” – мега-пати, прошедшей в выходные в одном пермском рок-клубе, абсолютно разновозрастная публика танцевала и пела вместе с ребятами, нисколько не смущаясь огромным количествов нецензурных оборотов в Гошиной лирике. Вот мне стало интересно – зачем такому симпатичному, обаятельному и галантному мужчине в самом расцвете сил столько мата? Об этом мне поведал сам Гоша Гиндис.
НЕМНОГО О МУЗЫКЕ
– Немногие в городе знают о твоей музыкальной сущности…
– Однако с музыкой я начал общаться в нежном возрасте – 6 лет, когда меня отдали играть на скрипке. Но тогда любовь не сложилась. Взял в руки скрипку, встал в позитуру… и челюсть поехала вниз, скрипка вбок, и я прямо стоя заснул.
Потом меня учили играть на фортепиано. Но тоже не выгорело: бросил в середине 4-го класса. Начал осваивать “малые формы”: фортепиано с собой на вечерники не потаскаешь, а гитару – очень даже запросто!
Учился, кстати, сам. Потому-то до сих пор играю очень плохо, знаю аккордов 5-6, собственно, потому и пишу очень простые песни. Поэтому и приходится играть панкуху.
– Песни как пишутся?
– Сначала пишутся тексты. Приходит в голову мысль. Ангел мимо пролетел, крылом задел – оно написалось буквально сразу. Я тут же хватаю что-нибудь и начинаю записывать сигналы из космоса: блокнот, салфетку, сигаретную пачку – что под руку попало. Одну песню я написал на руке, на внутренней стороне. Пишется все, и сразу.
– Что за песни писать собираешься?
– На самом деле у меня только один-единственный творческий план: хочу написать песню с большой буквы “П”. В которой кроме мата будут только предлоги, союзы и прочие служебные части речи. Ну, может быть, еще имена. Но все остальное, все значимые части речи должны быть непременно матерными. Глаголы, прилагательные, существительные. Но при этом, т.е. понимаешь, все должно быть предельно просто. Зарифмовать матерщину, если не брезговать глагольными рифмами, очень легко.
– Для меня – сложно.
– Я тебя умоляю, это элементарно. Но проблема в том, что должен быть и сюжет. Вот это уже проблематично. Я хочу написать песню, в которой все будет “по правилам”: завязка, развитие, кульминация, развязка, эпилог. Т.е. она должна представлять собой некий законченный сюжет про любовь. Но при этом чистым матом. Пока я извлекаю 60% матосодержания.
Но я понял, что не могу, как попсовые звезды с двумя песнями, 20 лет на эстраде. Я буду писать. Хотя музыка для меня одно из хоббей всего. Мне интересно жить, я стараюсь, чтоб в жизни было все, и много. Охота, нумизматика, фотография, коллекционирования оружия… музыка в том числе. Я знаю, что не буду профессиональным музыкантом. Хотя бы потому, что в Перми этим не заработать. А нежный мой возраст не позволяет надеяться на то, что я успею сделать крутую музыкальную карьеру. Я прагматично и здраво смотрю на все свои опыты и музыкальные изыски, т.е. это для души, для удовольствия. Я не пишу для публики. Мне совершенно пофигу, сколько народу придет на мой концерт. Если их будет двадцать, пусть будет двадцать, если их будет 100 – слава богу, трусы им пузырем всем. Дело не в этом. Мне по кайфу то, что мои песни нравятся моим друзьям. Я не делаю песни на продажу. Просто так для себя, для друзей и для тех, кому это еще нравится.
– Почему тебе так необходимо самовыражаться через нецензурщину?
– Я не могу понять сам. Я, в принципе, человек из интеллигентной семьи: мама была адвокатом, папа – доцент. И у меня нормальная отчетливая речь, как ты слышишь. В конце концов, я журналистом работаю и на русский язык не жалуюсь.
Хотя если подумать… Почему мат? Ты знаешь, может быть, потому, что я не люблю ссориться. Жизнь на самом деле сложна – в ней много стрессов, различной нервотрепки. К тому же я был женат. А дома орать, после напряженного дня, высыпаться на домашних за свои дневные проблемы низко и недостойно. Орать на коллег и сослуживцев – тоже. Вот я и нашел способ, как “выпускать пар” – делать очень агрессивную, напористую, истеричную музыку. На сцене я ору, как больной слон, и ухожу без голоса – к последней песне обычно срываю. Зато выплескиваю весь негатив через эти вопли…
В общем, для меня это метод релаксации. Зато снискал репутацию неконфликтного человека.
БАЙКИ
ИЗ ЭФИРА
– Ты же работал на радио в свое время…
– Даже на трех – на “Авторадио”, радио “Медиана” и “Ностальжи”. Там тоже были забавные истории – и все как одна с матом связанные. Даже не знаю, как их можно будет публиковать…
Лет 10 назад, когда мы только начинали, работал у нас чувак, Леша Ильинский. Обычный ведущий – сидел и менял в эфире диски. Леша сидит в эфире и пускает песню незабвенной панк-группы “Комитет охраны тепла” – “Герландия”. Где в припеве имелись слова “Герландия – нев….ная страна”. Причем на коробке с диском лежит у музыкального редактора бумажка: треки такие-то, такие-то не ставить. И тем не менее эта песня выходит в эфир. В самый разгар рабочего дня. Естественно, тут же в студию прилетает программный директор и на пару с главным редактором кричит:
– Леша!!! Че за ботва??!!
– А че? Красивая песня…
– Там же мат!!! В припеве!!! Ты послушай, что он щас поет?
– Поет, что Герландия –
нефтью бедная страна!
ИСТОРИЯ №2
Да я и сам как-то матерился в эфире… Правда, случайно.
В 95‑м году на “Авторадио” вел семичасовые новости. А как раз в ночь пред моим эфиром техники перебирали пульт и немного неровно поставили облицовку. И вот я сажусь, 40 секунд до начала программы. Листочек с текстом подтянул, музыкальный фон пошел, я пальцем по кнопке – шлеп: “Семь часов, новости “Авторадио”, здравствуйте”. И в этот момент я понимаю, что в эфире меня нет! Кнопка залипла “между здесь и там”. И ни туды и ни сюды…
Я по нервотрепке со всей дури хватил по этой кнопке: “Да б…! Заело, с…!” Видимо, этого сотрясения было достаточно для того, чтобы кнопка встала на свое место. И я как ни в чем не бывало продолжил: “Семь одиннадцать на часах в нашей студии, новости “Авторадио”, здравствуйте”.
Счастье в том, что директор радиостанции в это время спускался к машине и не слышал этого казуса. А то я бы ушел месяца на три раньше, чем я ушел.
– А на телевидении что-нибудь подобное случается?
– На телевидении как-то все более спокойно. К тому же в этой профессии должен присутствовать здоровый цинизм. И все же однажды я был шокирован по-настоящему. Позвонили на пейджер: “Вас с улицы Чкалова побеспокоили. Тут у нас помойка под окнами, у гаражей, заколебала совсем уже. Мусора всякого накидали, а тут еще дедушку выбросили – помрет, кто увозить будет?”
Меня это сообщение просто убило. Когда мы приехали, то выяснили, что дедушка был – живой и настоящий. Умерла бабка, с которой он жил гражданским браком, а дети покойницы старика просто выгнали. С паспортом и деньгами в кармане. Но он был до того стар и слаб, что даже в магазин сходить не мог. Лежал там в своих испражнениях. Мы вызвали “скорую” и отправили его в больницу.
Разработано в студии «Сайт-мастер»
Работает на «CMS BS» версия 3.0
Вы попали на лучший информационный портал г. Перми, посвященнный событиям в жизни города. Мы стараемся как можно быстрее сообщить о новостях в городе, мероприятиях, а также проводим фоторепортажи и делаем интервью. Заходите, будем рады видеть Вас.
Вернуться на главную страницу
